ФЕСТИВАЛИ - ПРОВИНЦИЯ И СТОЛИЦА

Маргарита ВАНЯШОВА

ВОЛКОВСКИЕ ТОРЖЕСТВА

Три дня одного фестиваля

В Ярославле завершился III Международный Волковский фестиваль, на котором представили свое творчество лауреаты премии правительства Российской Федерации имени Федора Волкова, а также театральные коллективы, съехавшиеся из провинциальной России, театральных столиц, ближнего и отдаленного зарубежья.

ЯВЛЕНИЕ ЩЕПКИНА. ВОЛКОВСКИЕ ТОРЖЕСТВА

Идея воскрешения имени отца русского театра Федора Григорьевича Волкова из забвения принадлежала изначально великому Михаилу Щепкину. Явление Щепкина в Ярославль в 1856 году - в год 100-летия учреждения русского театра как театра государственного - было историческим. Щепкин был принят ярославским губернатором и губернским дворянским предводителем, он был приглашен во все знатные ярославские дома, и, как он сам признавался, в Ярославле "баловали старика", "носили на руках". Его ярославская гастроль была триумфальной. Именно тогда публично прозвучали известные слова: "Волкову, Волкову, Волкову всем мы обязаны!" В наши дни они стали девизом фестиваля. Исторически первый Волковский фестиваль состоялся в 1900 году, когда приехали два старейших императорских театра - Александринка и Малый. Художественному тогда исполнилось всего лишь два года, и его в силу молодости не пригласили. Слово "фестиваль" в русском языке еще не привилось, праздники назывались приподнято и возвышенно - Волковские торжества. Гостями торжеств были великие русские актеры - Ермолова, Федотова, Ленский, Ольга Садовская, Давыдов, Варламов и несть числа звездам тогдашнего театрального небосклона.

В дальнейшем начиная с 1950-го старейшие русские театры съезжались в Ярославль на поклон Федору Волкову каждые четверть века. Весной 2000 года в Ярославль приехал президент России. Он поддержал идею проведения на родине Русского театра Волковских фестивалей и вручения премий имени Волкова театрам российской провинции.

Нынешний, Третий Международный Волковский фестиваль открылся торжественной церемонией вручения премий имени Федора Волкова - 2002 ее лауреатам - художественному руководителю Краснодарского театра балета, выдающемуся хореографу, Герою Социалистического Труда, лауреату Ленинской и Государственных премий, академику Юрию Григоровичу; художественному руководителю Чувашского академического драматического театра имени К. В. Иванова, народному артисту СССР Валерию Николаевичу Яковлеву, а также коллективу Воронежского театра драмы имени Алексея Кольцова. Губернатор Ярославской области Анатолий Лисицын учредил ежегодную специальную премию "За высокое служение театру и развитие традиций Федора Волкова", которая в этом году была вручена старейшему актеру волковской сцены народному артисту России Феликсу Раздьяконову. На сцене Волковского он почти полвека. Из них 20 лет играл роль Федора Волкова в одноименном спектакле. Созвездие имен известных, великих, узнанных и неузнанных осветило события фестиваля. Провинция становится ныне столицей, провинцию избирает для своего балета Юрий Григорович, а старинные русские театральные города поднимаются на новые высоты, не уступая столичным театрам.

Театральная русская провинция была представлена старейшими драматическими театрами. Тульский и Калужский отмечают 225 лет, Воронежский в эти дни празднует 200-летие. Но фестиваль по праву назван и международным, многонациональным. Ярославцы познакомились с искусством Национального академического театра имени Янки Купалы (Белоруссия). Многонациональная Россия представлена Национальным академическим театром драмы Чувашии, на волковской сцене показал свой спектакль Государственный Русский драматический театр Эстонии.

Мы расскажем только о трех днях одного фестиваля.

ЗОЛОТОЙ ВЕК. ЯВЛЕНИЕ ГРИГОРОВИЧА

Юрий Григорович, повидавший на своем веку немало церемониалов, получавший премии мирового уровня, к премии имени Волкова отнесся чрезвычайно трепетно. Григорович привез в Ярославль балет Дм. Шостаковича "Золотой век", премьера которого недавно состоялась в Краснодарском театре балета, которым он ныне руководит. 187 участников спектакля, в том числе 60 оркестрантов! "Это поистине фантастика! - сказал критик Виталий Вульф. - Такого Григоровича не видела ни Европа, ни Америка".

Григорович - стремительный и реактивный, в свои 75 взлетает по лестничным маршам, подобно ракете, уносящейся в космос. Он и впрямь уносится в свой космос. Жесткий и поэтичный, фанатически работоспособный, требовательный и отходчивый, мудро-ироничный и по-детски наивный, он не принадлежит себе, будучи всецело погружен в свои бесконечные миры и пространства.

В гостинице, наблюдая, как рыбки задумчиво передвигаются в лабиринтах большого аквариума, он волшебным образом преображал эти движения, видя в них хореографические композиции. Когда его просили рассказать о себе, он говорил, что в детстве хотел быть, как все, пожарником или милиционером… Но оказалось, что корни его семьи - в "Русских сезонах" Дягилева в Париже, в ученичестве у легендарного Федора Лопухова. Григорович мог неожиданно цитировать Мандельштама:

Чтоб сияли всю ночь голубые песцы Мне в своей первобытной красе…

А за этим стояла его судьба. И "гремучая доблесть грядущих веков", и "высокое племя людей" советской эпохи, и размышления о "чаше на пире отцов". "Золотой век" был поставлен в 1930-м в Ленинграде. Балет был вскоре снят, и дело не в скверном либретто, а в знаменитом "сумбуре вместо музыки". В 80-е балет был воскрешен, но на рубеже перестройки оказалось, что в нем слишком уж заявляет о себе "красный цвет моих республик", вызывающе пламенея на фоне реформ новейшего времени.

Вознесенный на вершины славы, увенчанный всеми наградами своей эпохи, Григорович вынужден был покинуть Большой театр. Свои балеты Григорович воскрешает сегодня в Краснодаре, успевая реконструировать и спектакли в Большом. Время, кажется, вернулось на свои круги. Но Григорович нашел для себя и обрел новое пространство - пространство провинции. На Кубани для него - великого хореографа - и его искусства выстроили специальное театральное здание. К маэстро не столько из столиц, сколько из станиц приехали молодые - и какие талантливые! С ними Юрий Николаевич возрождает на Кубани все 16 балетов, поставленных когда-то в Большом. Завидная судьба! Его "Золотой век" - философское осмысление эпохи в ее диапазоне от серебряного века до катастрофических мотивов века ХХI, лирика и фарс, гротеск, карикатура, шарж - движущаяся в танце живопись пластики и космос души.

ВЗЫСКАНИЕ БЕССМЕРТИЯ.
ВАЛЕРИЙ ЯКОВЛЕВ И ЧУВАШСКИЙ ТЕАТР

Одним из потрясений фестиваля стал спектакль "Свет далекого счастья" Арсения Тарасова в Чувашском Государственном академическом драматическом театре имени К. В. Иванова (режиссер-постановщик - народный артист СССР Валерий Николаевич Яковлев). Валерий Яковлев - чувашский Андрей Платонов с его ощущением невысказанной печали полей, покинутого детства, бескрайнего сиротства души и пробуждения человеческого тепла и участия. Юный Павлик, жаждущий отца как вселенского счастья, гибнущий, но обретающий его, напомнил судьбу мальчика из "Белого парохода".

Редко сегодня видишь на сцене цельный, прекрасный, неоскверненный мир. Спектакль шел на чувашском языке с синхронным переводом, зал слушал непривычную тональность речи одного из самых древних народов Европы, вслушивался в музыку волынки, пытаясь постигнуть истоки и глубины синкретической религии чувашей, сочетающей в себе традиции язычества и христианства. В спектакле живет глубоко национальное и глубоко внутреннее переживание единства Человека и Космоса. Валерий Яковлев утверждает такой взгляд на мир, где Вселенная и Человек соизмеримы, а Душа и Космос - явления одного ряда. Яковлев-художник в своем спектакле одухотворяет и облагораживает человеческую Вселенную, культуру человека, содействуя его духовному росту. Валерий Яковлев непохож на свои портреты. Фотографии не могут передать своеобразие его постоянно меняющегося - хочется сказать не лица, а лика, - который светится нежностью и поэтичностью. Так чувствовать мир, как он, трагически-просветленно, сегодня редко кто может… Это мир поэзии, чистый и открытый, каким его мы когда-то его представляли в юности… Замершее дыхание зрительного зала, не видевшего ничего подобного на фоне нынешних бесконечных тупых боевиков, пустых сериалов, говорит само за себя.

ЯВЛЕНИЕ ДОРОНИНОЙ

День спектакля, как известно, для актрисы всегда особо ответствен. Тем более когда вечером предстоит роль Кручининой в "Без вины виноватых". Но Доронина в свой мхатовский день оставляет для репетиции два часа непосредственно перед спектаклем, чтобы пройти пьесу и успеть привыкнуть к сцене. И отдает время для посещения двух заповедных мест - усадьбы Некрасова "Карабиха" и Свято-Введенского Толгского монастыря. Это ярославские святыни. Со святынями Доронина предпочитает оставаться наедине. Журналисты отосланы. Она не позволяет даже сфотографировать себя в усадьбе поэта, ощущая собственную причастность к некрасовской судьбе как глубоко личную и публично не декларируемую.

В Ярославле коллектив мхатовцев возлагает цветы к памятнику Федору Волкову. Это искренний жест Дорониной, обращение к истокам, без всего этого немыслим ее приезд в Ярославль. Потом понимаешь, что весь этот день и есть приуготовление к сегодняшней роли, роли актрисы Елены Кручининой, матери, потерявшей сына. И матери, обретающей сына. Это ее роль, выстраданная временем. Ее Кручинина, быть может, не столько "островская", сколько "чеховская" героиня, осенняя "чайка", Нина Заречная, вернувшаяся в свой тот самый Елец в поисках утраченного времени, возлюбленного, единственного сына. "А прошлое кажется сном…" Охваченная неизбывной болью утраты и скорби, "не веря воскресенья чуду", эта Кручинина бесконечно судит самое себя, не находя оправдания, цепляясь за краешек надежды… Все остальное - вне ее внимания, остальное - фон, голоса осенних скрипок, почти блоковские голоса "испытанных остряков", "женский визг". "И медленно пройдя меж пьяными, всегда без спутников, одна…" - это о ней, о Дорониной -Кручининой… "Дыша духами и туманами" - тоже о ней. И "шляпа с траурными перьями, и в кольцах узкая рука…". Пронзительное ощущение одиночества и инфернальности, ирреальности происходящего. Ее Кручинина движется и проходит скозь призрачные стены бытия, способ ее сценического существования вне быта и бытовых подробностей… "Как избыть страдание?" - ее главный вопрос. Актриса ведет свою героиню почти в небытие, проходит сквозь смерть и исцеляется с помощью божественного света, который несет в себе. В ее Кручининой живет Богородичное начало, жертвенное и благородное. Она достигает в финале небывалой концентрации темперамента, самоотдачи, самопожертвования… И зал взрывается аплодисментами, засыпая актрису цветами. И это тоже Волковский фестиваль.

ЯВЛЕНИЕ ГЛУБОКОЙ ПРОВИНЦИИ

Была когда-то в советском репертуаре пьеса с таким названием - "Глубокая провинция". Мифы о глубокой провинции живучи. Но сегодня эта метафора приобрела иной смысл. Провинция и впрямь поражает подлинной культурой и глубиной. На фестивале были представлены "Кавказский меловой круг" Брехта, поставленный Александром Поповым в Туле, Самара в "Униженных и оскорбленных" (режиссер Вячеслав Гвоздков) поразила глубинным драматизмом игры Владимира Борисова, Александра Амелина и Анастасии Филатовой, ярославские "Спириты" ("Плоды просвещения" Л. Толстого) в постановке Владимира Боголепова - ярким актерским ансамблем, остротой интерпретации, воронежский "Театральный романс", по пьесе "Кукушкины слезы" А.Н. Толстого в постановке Анатолия Иванова, - замечательным театральным Фигаро - Валерием Потаниным (о нем "ЛГ" уже подробно писала в статье о ростовском фестивале).

У Волковского фестиваля свой дух, свой нрав, свои глубины. В пространстве фестиваля завязывались идеи обменных гастролей, приглашений на постановки. В столицах - шум, гремят витии… Но во глубине России отнюдь не вековая тишина. Провинция не любит шума, она вслушивается, всматривается, молчит, думает, заявляет о себе. Живет.

Ярославль
Литературная газета, 10 ноября 2002г.

На главную страницу раздела