Борис ГРАНАТОВ - художественный руководитель (с 1985) Вологодского театра юного зрителя (ныне Театра для детей и молодежи). Заслуженный деятель искусств России. С приходом Гранатова в Вологодский ТЮЗ начался новый этап творческой биографии театра. Борис Гранатов в содружестве с художниками Степаном Зограбяном и Ольгой Резниченко, лауреатами национальной театральной премии "Золотая маска", успешно развивает в театре принципы авторской режиссуры, находя новые ритмы и акценты в сочинениях Чехова, Островского, Шекспира, Гоголя, Пушкина, Вампилова и Горького. Своими "взрослыми" спектаклями театр занял центральное место в театральной жизни Вологды. Но при этом большая часть его афиши адресована юному зрителю. Ни для кого не секрет: чтобы понять Шекспира, надо сначала научиться смотреть сказку. В театре ведется работа по привлечению сегодняшних, не читающих книги школьников в союзники театра и литературы. Причем "учебные" Горький, Гоголь и Чехов неизменно превращаются у Гранатова в увлекательные и остросовременные сценические вариации. Борис Гранатов добился того, чего хотел: создать театр с особой внутренней атмосферой. Ему хотелось воспитать в провинциальном городе профессиональную труппу, играющую спектакли мирового репертуара. Ему это удалось. По итогам конкурса "Окно в Россию", проводимым газетой "Культура", театр Гранатова был признан лучшим провинциальным театром России 2000 года (из 39 профессиональных театров).

"Театру Наций" пришла в голову великолепная мысль - пригласить на мини-гастроли в столицу Вологодский театр для детей и молодежи. Давно пора... В Вологде происходит немало интересного и необычного. Любопытствующие критики и театральные лаборатории потянулись на север. И, кажется, из побывавших у Гранатова не остался разочарованным. Его спектакли всегда неожиданны, он одинаково увлеченно работает и для детей и молодежи, в театре кипит жизнь. Гранатов строит свой, на других не похожий, театр, он не экономит силы на репертуаре для детей, и сказки ставит столь же увлеченно и изобретательно, как Гоголя и Шекспира. Никогда не знаешь наперед, что от него ждать. Эмблема театра - острые и резкие, как разряды молний, белые буквы на черном фоне - уже стали знаком качества".

Роман Должанский. "Из Вологды в Москву". "Экран и сцена"

"Поэтика карнавала, свойственная многим постановкам Вологодского театра для детей и молодежи, в "Чайке" достигает апогея, внося в спектакль не характерную, казалось бы, для великого драматурга экстравагнтность. И дело не только в стремлении к современному прочтению пьесы, но и в особом понимании дуализма мировосприятия Чехова, в чьем творчестве неразрывно сплетаются бытовое и иррациональное. Постановщик Б.Гранатов построил спектакль на взаимодействии двух пространственно-временных зон: зоны реальной человеческой жизни, имеющей определенные границы, и зоны вечной неизвестности, бездны сна и тайны".

Н.Завалишина. "Колдовское зеркало", "Экран и сцена"

" … "Король Лир" рационален. События отнесены на три тысячелетия назад. Персонажи двигаются заученными движениями. Долгая интродукция построена на четком ритме и жестком мизансценическом рисунке… Подчеркнутая статичность фигур придает монументальность. Мизансцены повторяются, как мозаичный рисунок. Мистически-космическая музыка. Все просчитано и выверено, как по линейке, нет спонтанности, нечаянности. И только сценография Степана Зограбяна (Гранатов всегда работает в паре с ним и художницей по костюму Ольгой Резниченко) врезается в память мощным аккордом… Величественные персонажи в длинных свободных одеждах и высоких головных уборах. На почти голой сцене - две пары каменных столбов в виде буквы "П". С одного из них поперечина свалилась и лежит на земле. (Стоун-Хендж, если вы видели эти древнейшие знаки высокой цивилизации)…

С. Новикова. Театральный критик. Москва. "Апельсиновый цвет любви", "Экран и сцена"

"…выбран был чеховский материал, Гранатову весьма близкий: в его активе - и недавняя "Чайка", и в чеховских тонах решенная пьеса Александра Вампилова "Прошлым летом в Чулимске". Теперь захотелось, как видно, представить на сцене самого Чехова. Театром создано нечто документально-фантастическое: по мотивам Малюгина, по переписке Чехова - и по прихоти театральной фантазии, что так свойственно гранатовской режиссуре. Задачи, взятые на себя Гранатовым, сложны, как сложен его "роман в письмах" против бесхитростного малюгинского. Изощрённый монтаж перенасыщен видениями и фантазиями, так далеко отлетающими от первоосновы (и чеховской жизни и чеховских пьес), что боишься потерять нить смысла - и все-таки не теряешь".

Татьяна Шах-Азизова, Чеховский сборник №4.
"Насмешливое мое счастье", 1999 г.

"На Российском фестивале "Голоса истории" я получил несколько сильных театральных впечатлений, ради которых стоило приезжать. Вчера мы посмотрели "Поминальную молитву" в Вологодском театре для детей и молодежи. Мы уже привыкли, что этот театр-бузотер неизменно ниспровергает театральные стандарты. Я ощутил единое дыхание и родственность понимания этого общечеловеческого романа. В Таджикистане мне попался на глаза плакат-призыв: "Русские, не уезжайте! Нам нужны будут рабы." Этот спектакль и о русских в ближнем зарубежье, и о курдах в Турции. Этот спектакль будет жить вне "Голосов истории", но удача фестиваля в том, что он оказался в его программе".

Виктор Калиш, Москва. Вологодская газета "Красный Север" июля 1999 г.

"Мы увидели достойные спектакли на привычной сцене-коробке, по-своему подытожившие конец века и даже тысячелетия. В первую очередь это редкая в своей стильности, необычном внебытовом звучании "Поминальная молитва" режиссера Б.Гранатова /Вологодский театр для детей и молодежи/. Условный мир изначально белого траурного пространства "белых одежд" (художники С.Зограбян и О.Резниченко), окруженный звучной шагаловской образностью, - летящей куда-то синей задумчивой коровой, охристой печальной козой, голубым ангелом и, конечно, притулившейся "птичкой счастья". Это, по сути, спектакль-прощание, где все словно увидено глазами маленького "скрипача на крыше", сопровождающего действие. Отсюда в актерском ансамбле мягкая трагикомическая растушевка, завораживающе медленный пластический ряд"

Елена Сизенко "Живые картины на фоне древних стен",
"Культура" № 31, 30 августа - 8 сентября 1999 г.

"Горьковское "На дне" Б. Гранатов прочел как современную историю, персонажами которой являются сегодняшние бомжи, находящие приют на чердаках заброшенных домов. Отсюда и название спектакля "Чердак". И оказалось, что горьковская пьеса актуальна на все времена. В финальном акте распахнувшийся занавес являет зрителям окутанное черным голое пространство сцены. Прямо на полу, на белом полотнище бутылки, пластиковые стаканы и обитатели чердака вокруг, все в белом. Пьют, говорят, поют. Обойдя вокруг импровизированного стола, удаляется Актер, чтобы повеситься где-то там, в черном провале. Но все это - уже мираж, этих людей нет, они все умерли. Перед нами космос, лишь воспоминание о том, что когда-то было. Блестящий финал!"

Поэзия волны воспоминаний (Наталья Балашова "Московская правда"

На главную страницу раздела