Людмила РОМАНОВА,
театровед

ЕМУ К ЛИЦУ И ФРАК, И ДЖИНСЫ
Бенефис Юрия КОЧЕРГОВА

Перечитывая свое десятилетней давности интервью с Юрием Кочерговым, ныне народным артистом РФ, я подивилась тому обстоятельству, что он сумел стать Мастером в своем деле на материале, большей частью несовременном. Впрочем, в русском театре это не новость. Великий Щепкин выстраивал самые значительные свои образы в водевилях и мелодрамах: здесь важно не что, а как.

При столь счастливых внешних данных (красота, обаяние, голос) неудивительно, что он был принят вначале в Краснодарский театр без специального образования. Перебравшись вскоре в Воронеж, Кочергов четыре года исполнял роли героев, "исполненных скромностью, делающей их слишком незаметными", как остроумно написал критик тех лет. И вдруг - прорыв: Семен Бобров, "председатель в джинсах", по меткому выражению Валентина Семенова, стал тем героем, действия которого обсуждались не только в театральной, но и общественной среде.

Можно, конечно, иронизировать по поводу того, что зритель 70-х годов путал театр с газетой, но что же делать с фактом, что он верил в созданного Кочерговым героя? Значит, молодой актер сумел затронуть струны гражданского чувства, которые важны были именно в то время, когда, перефразируя поэта Евгения Евтушенко, артист в России больше, чем артист. О том же свидетельствует и неподдельный успех Юрия Кочергова в роли Певца в знаменитой "Хронике одного дня" Э.Пашнева и Г.Дроздова, за которую он стал лауреатом Госпремии РСФСР. Артист убежден, что чувства и слезы зрителей, когда они в конце спектакля пели вместе с ним "Венсеремос", были искренними. И он гордился тем контактом со зрительным залом, когда "казалось бы, паузу можно было держать бесконечно, а зал был готов не просто переждать ее, а пережить вместе с тобой".

В том интервью я сетовала, что артист, на котором, по выражению историка театра Зиновия Анчиполовского, "великолепно сидит черный фрак - будто он никогда не знал другой одежды", так мало сыграл классических ролей. Он ответил мне тогда, что не сам выбирает себе роли, а видит свою задачу в том, чтобы с максимальной отдачей сделать все, что требует от него режиссер. И действительно, самые разные режиссеры охотно работают с Юрием Васильевичем. За прошедшее десятилетие это были, помимо художественного руководителя Кольцовского театра Анатолия Иванова, и московский режиссер Владимир Салюк, и режиссер творческого центра "Антреприза" Владислав Ширченко, и Евгений Марчелли, с которым артист сделал свою последнюю по времени работу - "Лев зимой".

Последнее десятилетие оказалось щедрым и плодотворным для артиста. У него как будто открылось второе дыхание. И началось это, как мне представляется, с роли Джорджа в спектакле Салюка "Не боюсь Вирджинии Вульф" по пьесе Э.Олби. Филигранная психологическая проработка характеров позволила всем в этом квартете (Людмила Кравцова, Юрий Кочергов, Ольга Рыбникова, Константин Афонин) создать полноценные, объемные образы. Пьеса несколько отталкивала зрителя своей беспощадностью в обрисовке ада семейных взаимоотношений, но кто привык ждать от театра серьезности в постановке проблем, был более удовлетворен. Вот как писал об образе, созданном Кочерговым, З.Анчиполовский: "Джордж в пьесе Олби - неудачник в силу своей тонкости и интеллигентности. В этой постановке настоящим открытием стало расширение исполнительского диапазона актера, добавившего к своей палитре разнообразные гротескные краски, психологическую расчетливость, способность переплавлять не только трагедии, но и грязь своей жизни в мудрость, мужество, начинать новую жизнь на развалинах старой.

Это путь примирившейся со своим поражением личности к выпрямлению, к обретению опоры внутри себя". Этапной стала для него и роль в пьесе Л.Зорина "Послевкусие" - встрече героев "Варшавской мелодии" спустя пятьдесят лет. Этим спектаклем открылся творческий центр "Антреприза" при Воронежском отделении СТД. С многолетней (еще со времен "Дела Боброва") партнершей Людмилой Кравцовой артист вновь проживает на сцене жизнь своего героя психологически точно, насыщенно, взволнованно. Но происходит здесь и нечто большее. Материал роли дал Юрию Васильевичу возможность рассказать о времени, в котором столь непросто жить. Ведь это было и его время, полное противоречий, бурное, насыщенное событиями. Да, его герой сломлен тем, что у него отнята возможность быть с любимой женщиной. Однако он не стал циником, он нашел в себе силы остаться человеком. В чем-то даже противостоит современному мужчине, который только одну ценность в мире и признает - богатство. Но, к сожалению, не чувств. Так неожиданно резонерская по сути роль в разговорной, малодейственной пьесе превратилась у артиста в монолог о времени и о себе.

Спектакль имел (и имеет!) большой успех у зрителя, принес актеру вторую награду "Событие сезона". И неудивительно, что успех захотелось закрепить. Дуэт Кравцова - Кочергов реализовал себя еще в двух спектаклях "Антрепризы" - "Владимирская площадь" Л.Разумовской и "Старомодная комедия" А.Арбузова. И хотя многое в них лишь развивает уже найденное в "Послевкусии", шарм артистов неотразим для зрителя. А новая встреча с Салюком в спектакле "Семья для женщины легкого поведения" принесла искрометность чисто итальянского толка, которая порой выглядит пародией на неореализм. Кочергов - Доменико Сориано и внешне, и по манерам напоминает легендарного Марчелло Мастрояни, и игра его ностальгически светла. Социальное в этом спектакле ушло в сторону, а Эдуардо де Филиппо стал похож на автора пьесы "Моя профессия - синьор из общества", которую когда-то с блеском исполнял Кочергов. Не все же быть серьезным - надо и поиграть всласть. Тем более - дух времени этого требует. Сейчас более востребован актер-лицедей, и Кочергов демонстрирует и это свое умение.

Пришли, хотя и с опозданием, и роли в классических пьесах. К сыгранному когда-то Кречинскому - вкрадчивому, обволакивающему, как змея; Актеру в "На дне", несшему свою особую ноту трагической обреченности, отрешившегося от безысходной действительности, и не виденному нами царю Федору (он был сыгран в Магадане, во время двухлетнего отсутствия Кочергова в Воронеже) прибавились в последние годы: Вышневский в "Доходном месте" А.Н.Островского и Гаев в "Вишневом саде" А.П.Чехова.

Мне понравилось, что в одном интервью Ю.Кочергов назвал Вышневского фигурой трагической. Он действительно так его и играет, укрупняя тему и идею одного из лучших спектаклей режиссера Анатолия Иванова. Казалось бы, достаточно для этой фигуры взяточника сатирических красок. Нет, Кочергову мало: он делает акцент на любви своего героя к жене, на безответности его чувства. И образ становится многомерным.

Противоречивые оценки вызвал "Вишневый сад" в постановке того же А.Иванова, но думаю, что лучшая актерская работа там - Гаев в исполнении Кочергова. Конечно, счастливые внешние данные артиста очень помогают ему: он барин с головы до пят, в этом нет никаких сомнений. С Фирсом - капризный, упрямый ребенок, с окружающими - легкий в общении жуир и бонвиван, душа компании, распевающий романсы, Лопахина не удостаивает ни словом, ни жестом - так велико презрение барина к торгашу. Очень запоминается, как он стоит на верхней лестнице перед тем, как покинуть дом окончательно. Весь драматизм внутри, никакой сентиментальности, трогательный текст Чехова произносится как бы шутливо.

Воронежская сцена знала многих больших актеров. Кумирами послевоенных лет были Поляков, Полинский и Папов. В 50-е годы - Солопов и Вишняков. У нас играл Броневой. К этой же славной плеяде по праву принадлежит народный артист России Юрий Кочергов, уже 35 лет выходящий на сцену академического Кольцовского театра.

Источник: Газета "Коммуна"
© Информсвязь, 2003

На главную страницу раздела