ЧЕЛЯБИНСКИЙ АКАДЕМИЧЕСКИЙ
ТЕАТР ДРАМЫ ИМЕНИ ЦВИЛЛИНГА

Статьи

Театроведы о НАУМЕ ОРЛОВЕ

Валентина Рыжова

Он не просто ставит спектакли, он строит театр. У него есть эстетическая программа, определенные творческие принципы, которым он всегда следует. Он владеет методологией.Он последовательно утверждает необходимые этические нормы. Все это позволяет говорить о Театре Орлова.

Создать новый театр в рамках старого - задача трудная, особенно в те годы, когда сложившаяся ситема подчинила себе все, в том числе и творчество. Режиссер был несвободен в выборе, ему оставалась только чисто профессиональная работа. Все-таки эта сфера была его. И здесь личность режиссера, его этические и эстетические принципы играли решающую роль.

Режиссер всегда ставит автора, выражая собственную позицию опосредованно, через пьесу. Не навязывает драматургу своих взглядов, а пытается понять его отношение к жизни. Он ищет точную форму, особенную для каждого спектакля. Отсюда - разнообразие стилей и жанров его постановок. Это не эклектика, как считают иные, а принципиальная позиция режиссера, стремящегося максимально выразить автора и пьесу.

Режиссер создает театр людей - и это едва ли не самая главная особенность его творчества. Что бы он ни ставил ("Жестокие игры" А.Арбузова и "Баню" В.Маяковского, "Без вины виноватые" А.Островского и "Отелло" Шекспира), главной мерой художественности становился человеческий критерий. Социальные конфликты обретали нравственную основу. Это и делает Орлова в полном смысле слова актерским режиссером. Он умеет доверять актеру, раскрывать в нем неоткрытое и неожиданное, подчиняет исполнителям все разнообразие сценпических средств. Поэтому челябинская труппа стала за эти годы одной из самых сильных и стабильных в России.

Татьяна Сельвинская

Мы дружим с Наумом Юрьевичем уже более сорока лет. Целая человеческая жизнь. Да нам неймется. Решили поставить пять пьес Чехова в одном оформлении. А что на это уйдет еще одна жизнь - и не думаем.

Мне вообще-то повезло с режиссерами. Задумываюсь иногда - что дал мне каждый? Охлопков, например, учил живописи, Берман - музыке, Левитин - пластике... Что же Орлов? Одну лишь нежную и преданную дружбу? И вдруг поняла - он дал мне покой и волю. Волю делать, что в голову придет, без оглядки, потому что знаю - все возьмет, использует, переиначит по-своему. Говорит - мои макеты его провоцируют. Свобода, свобода! А покой - это гармония! Наших поразительных, долгих, духовных отношений. Гармония совместного творчества.

Аркадий Кац

Черты его стиля лежат в сфере психологического театра, наивысшее достижение особенно русского театра - это театр психологический.

Он выбрал наиболее верный путь и достиг в нем больших высот. Когда о самом трудном говорят "простым" языком. Кажется: легко и каждому дано. Увы. Я видел его работы по Мережковскому, Булгакову, Эрдману - это серьезные работы с индивидуальным почерком. А у нас, в нашей профессии нет более высокой оценки, более высоких слов.

Орлов один из немногих руководителей театров, который органично сумел войти в этот сложный период, не растеряв того, что он делал десятилетия назад. Это хорошо его организует.

Мы так часто бросаемся словами: "зло порождает зло", что забываем, что любовь порождает любовь. Любовь Наума к своему театру, к работникам театра родила уникальную театральную микроатмосферу, в которой сейчас все в этом театре существуют. Есть много признанных режиссеров, которые много сделали для отечественного театра, но я не видел, что бы кто-то в театре мог сказать, что "вот режиссер уважаем и глубоко ценим". Перед ним могут даже преклоняться. Но сказать, что мы любим своего режиссера - я даже не помню, где я такое слышал. А здесь... Мне же об этом говорят за глаза, он же ничего этого не знает. Но я часто слышу: "как мы ценим, как мы любим нашего Наума Юрьевича, и как хорошо, что у нас есть такой интеллигентный, умный, добрый, сильный человек". Ему охотно подчиняются. Он ни разу при мне не повысил голос.

Но когда он что-то говорит, его слушают не только из уважения к его сединам. Есть вера в него. Ему доверяют.

Вера Максимова

Орлов - одна из самых крупных фигур современного российского театра, провинциального театра в особенности. Как выразительны даже не факты - цифры его долгой художнической биографии. Более двух десятилетий - стабильно, без перерывов ведет он свой коллектив, не снижая предельно высокого уровня в сложных экономических, социальных, культурных обстоятельствах российской периферии. В коллективе решена проблема зрителя.

На лидера, хозяина, властителя Наум Орлов не похож. С серебряными кудрями, красивый, хрупкий, он кажется, да, вероятно, и является живым человеком. Мягкое придыхание, акцент его южной, одесской театральной юности слышен в голосе, в манере речи. Темные глаза светятся не дьявольским всезнанием и беспощадной умудренностью, а как бы запоздалым в уже не малые годы, наивным даже увлечением, сиянием энтузиазма и веры.

Орлов работает талантливо и ритмично. Без пауз и простоев. Орлов максимально загружает работой и молодых, и ветеранов. И считается с их интересами. Увлеченный, лишенный цинизма и, кажется, еще не уставший человек в открытом театральном пространстве. "Увлекать" (вместо скучного и чуждого таинству театра - поучать, воспитывать) - глагол органический и определяющий для того дела, которое более четверти века ведет Наум Орлов. Думается о нем только одно.

Чтобы не остановился. Не устал. И не перестал.

Дмитрий Бавильский

Конец 90-х для Наума Орлова - период зрелой неоклассики. Дойдя до сути, входишь лишь в штиль "неслыханной простоты", которая по нынешним временам - ересь едва ли неслыханная: в эпоху тоатльной агрессии, захлестывающей искусство и жизнь, импонируют свобода и легкость, с которой Орлов демонстрирует спокойную уверенность в собственной правоте. Когда в профессии возможно все, самой интересной оказывается возможность продвижения внутрь замысла, куда-то вглубь. Ибо зачастую пределы совершенству мы создаем себе сами.

Режиссеру нет ничего проще быть заметным и замеченным. Куда существенней создание в основе спектакля хорошо отлаженного механизма, испытанного на прочность и запрограммированного на медленное и верное самосовершенствование. Не складки на поверхности, но сложный и точный расчет уже где-то на молекулярном уровне, задающем спектаклю собственную логику развития. Этим и силен русский психологический театр, ставший сегодня на сцене редким и едва ли не экзотическим гостем. Не только выстраивание жесткого каркаса, но и постепенное наращивание живой, "виноградной плоти", выращивание естественного и органичного для данной конкретной постановки организма. Да, как садовник выхаживает растение, методично поливая корни и аккуратно взрыхляя почву. Каждую новую работу Наум Орлов любит создавать в иной тональности, новом ключе. Череда свершающихся метаморфоз, обеспеченная золотым запасом мастерства, оказывается залогом творческой молодости и долголетия режиссера.

На главную страницу раздела